Энциклопедия "Искусство" - сомов

В большинстве своих произведений Сомов обращается к традициям «галантного жанра» 18 в., нашедшего блестящее воплощение в живописи А. Ватто. Сомов пишет сцены праздников в парках, а также свидания, записки, поцелуи в аллеях и беседках или в пышно разубранных будуарах. Однако его герои, облачённые в расшитые камзолы, платья с кринолинами и пудреные парики, похожи скорее на марионеток, разыгрывающих вечный спектакль на историческую тему, чем на живых людей. Заимствуя из итальянской комедии дель арте (комедии масок) сюжеты тайного подглядывания или неожиданного вторжения, художник извлекает из них не столько комический, сколько грустно иронический мотив. Вспышки призрачных огней фейерверков застают людей в случайно-нелепых позах, обнаруживающих мертвенную застылость («Арлекин и дама», 1912; «Осмеянный поцелуй», 1908; «Язычок Коломбины», 1912–13; см. илл. на с. 140). Картины Сомова погружают зрителя в мир-сон, в воспоминания об ушедшей идиллии, о которой тоскует художник, мучительно сознавая невозможность возвращения утраченной гармонии («Вечер», 1902). Люди-призраки, люди-марионетки веселятся, обречённые на вечный праздник, не зная и не умея ничего иного; под их масками и нарядами кроются, по словам поэта М. А. Кузмина, «колдовство и смерть» («Волшебство», 1902; «Арлекин и Смерть», 1907).

В отличие от др. мирискусников, Сомов не работал для театра. Его дарование – исключительно камерное, хрупкое; свойственная художнику глубокая меланхолия «пряталась» в изысканных мелочах – рисунках, виньетках, эскизах украшения табакерок, шкатулок, вееров, ювелирных изделий и т. д.

Блестящий портретист, Сомов создал во второй пол. 1900-х гг. серию карандашных и акварельных портретов творческой интеллигенции (портреты поэтов А. А. Блока, 1907; М. А. Кузмина, 1909; Вяч. И. Иванова, 1906; художников М. В. Добужинского, Е. Е. Лансере, 1907, и др.). Одна из вершин портретной живописи Сомова – «Дама в голубом» (портрет Е. М. Мартыновой), щемящая проникновенность которого основана на сопоставлении живого, страдающего, раздираемого мучительными мыслями человека и идиллической, но бездушной бутафории садов и кукольных фигур.

После эмиграции во Францию Сомов продолжал работать в прежнем ключе.